"...
Любовь дана Творцом, покрыта тайной,
А мы её обязаны беречь,
Но от любви природной, изначальной,
Ты отличай телесную: она
Зажечься может искрою случайной
И рамками сознанья стеснена.
То вниз падёт, то вверх опять стремится,
Всем преходящим благам так верна,
Что вечных благ не замечает: снится
Ей наслажденье плотское одно,
В котором грех мечтает поселиться.
Любви ж природной - злобы не дано.
Она не оскорбляет Провиденья,
И ей в греховность впасть не суждено.
Любовь людей - послушна их стремленью -
Ни Богу, ни природе не мила.
Но всё ж присуще каждому творенью
Желание - подальше быть от зла.
Любовь земная три удела прочит,
В трёх воплощеньях смысл свой обрела:
Один - о возвышении хлопочет,
И, раскусив, что слаб его сосед,
Он властвовать над тем соседом хочет.
Другой сулит немало разных бед
Сопернику, что всем на удивленье
Живёт в довольстве, счастьем обогрет.
А третий жаждет мстить за оскорбленье,
И для расправы он не ждёт суда,
А верный выход видит в преступленье.
Все трое, друг мой, попадут сюда,
Дабы очистить грешное сознанье.
Но есть любовь иная, что всегда
Стремится к счастью... Все полны желанья
Заветных благ достичь, но не для всех
Любовь такая; нет ей наказанья
В кругу, где мы, коль не присущ ей грех.
Есть благо на земле, что не приносит
От жизни сих даров, в которых нет
стремленья к Божеству, тот переносит
В иных кругах мученья. - Вот ответ.
Но как в кругах легла любовь тройная
Там, где вершина ближе, ярче свет,
И сам ты догадаешься, я знаю.