Русский и советский писатель, общественный деятель, основатель стиля социалистического реализма
Интересы
Нет данных или скрыто
Любимые фильмы
Нет данных или скрыто
Любимая музыка
Нет данных или скрыто
Любимые телешоу
Нет данных или скрыто
Любимые книги
Нет данных или скрыто
Любимые цитаты
Нет данных или скрыто
Любимые игры
Нет данных или скрыто
О себе
Детство и юность.
Я родился в Нижнем Новгороде. Мой отец, Максим Пешков, умерший в 1871, в последние годы жизни работал управляющим астраханской пароходной конторой Колчина. Когда мне было 11 лет, умерла и мать. Я воспитывался после этого в доме деда по матери, Каширина, разорившегося владельца красильной мастерской. Скупой дед рано заставил юного меня «идти в люди», то есть зарабатывать самостоятельно. Мне пришлось работать рассыльным при магазине, пекарем, мыть посуду в буфете. Эти ранние годы своей жизни я потом описал в «Детстве», первой части своей автобиографической трилогии. В 1884 я неудачно пытался поступить в Казанский университет.
Моя бабушка, в отличие от деда, была доброй и религиозной женщиной, прекрасной рассказчицей. Свою попытку самоубийства в декабре 1887 я связывал с тяжёлыми переживаниями по поводу бабушкиной смерти. Я стрелял в себя, но остался жив: пуля прошла мимо сердца. Она, однако, серьезно повредила легкое, и я страдал всю жизнь потом от дыхательной слабости.
В 1888 я был на короткое время арестован за связь с марксистским кружком Н. Федосеева. Весной 1891 я отправился странствовать по России и дошёл Кавказа. Расширяя свои знания самообразованием, устраиваясь на временную работу то грузчиком, то ночным сторожем, Я копил впечатления, которые позже использовал для написания своих первых рассказов. Этот жизненный период я называл «Моими университетами».
В 1892 24-летний я вернулся в родные места и стал сотрудничать как журналист в нескольких провинциальных изданиях. Алексей Максимович вначале писал под псевдонимом Иегудиил Хламида (что в переводе с еврейского и греческого даёт некоторые ассоциации с «плащом и кинжалом»), но вскоре придумал себе другой – Максим Горький, намекая как на «горькую» российскую жизнь, так и на желание писать одну лишь «горькую правду». Впервые имя «Горький» было мной употреблено в корреспонденции для тифлисской газеты «Кавказ».
В 1892 появился мой первый рассказ «Макар Чудра». За ним последовали «Челкаш», «Старуха Изергиль», «Песня о Соколе» (1895), «Бывшие люди» (1897) и т. д. Все они не отличались большими художественными достоинствами, однако удачно совпали с новыми российскими политическими веяниями. До середины 1890-х левая русская интеллигенция поклонялась народникам, идеализировавшим крестьянство. Но со второй половины этого десятилетия всё большую популярность в радикальных кругах стал получать марксизм. Марксисты провозглашали, что зарю светлого будущего зажгут пролетариат и неимущие слои. Босяки-люмпены и были главными героями моих рассказов . Общество стало бурно рукоплескать им как новой беллетристической моде.
В 1898 вышел первый сборник «Очерки и рассказы». Он имел шумный (хотя и совершенно необъяснимый из соображений литературного таланта) успех. Общественная и творческая карьера резко пошла на взлёт.Я изображал жизнь нищих с самых низов общества («босяков»), с сильными преувеличениями живописуя их трудности и унижения, усиленно внося в свои рассказы наигранную патетику «человечности». Снискал репутацию единственного литературного выразителя интересов рабочего класса, защитника идеи коренного социального, политического и культурного преображения России. Мое творчество восхваляли интеллигенты и «сознательные» рабочие. Я завязал близкое знакомство с Чеховым и Толстым, хотя их отношение к нему было не всегда однозначным.
Я выступал как убеждённый сторонник марксистской социал-демократии, открыто враждебной «царизму». В 1901 написал открыто зовущую к революции «Песню о буревестнике». За составление прокламации, призывавшей к «борьбе с самодержавием», его в том же году арестовали и выслали из Нижнего Новгорода. Я стал близким другом многих революционеров, в том числе и Ленина, с которым впервые встретился в 1902 году. Я прославился еще более, когда разоблачил как автора «Протоколов Сионских мудрецов» сотрудника охранки Матвея Головинского. Головинскому после этого пришлось покинуть Россию.